«Утверждено»
                                                                                                                                        Решением Совета АП СК
                                                                                                                                        28 января 2019 года
                                                         ОБЗОР ДИСЦИПЛИНАРНОЙ ПРАКТИКИ ЗА 2019 год.
В 2019 году Советом АП СК рассмотрено 114 дисциплинарных производств. По 51 из них приняты решения о привлечении адвоката к дисциплинарной ответственности (в 17 случаях объявлено замечание, в 28 случаях вынесено предупреждение, в 6 случаях статус адвоката был прекращен). В 63 случаях принято решение о прекращении дисциплинарного производства (в 43 случаях - в связи с отсутствием в действиях нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуры).
В данном обзоре приведены примеры дисциплинарной практики, являющиеся показательными (типичными) для каждой из выделенных категорий обращений на действия (бездействие) адвоката. В зависимости от установленных в рамках дисциплинарного разбирательства обстоятельств адвокаты привлечены к дисциплинарной ответственности либо производство было прекращено в связи с отсутствием в их действиях (бездействии) соответствующих нарушений.
В первой главе обзора обобщена практика рассмотрения дисциплинарных производств по обращениям о неисполнении адвокатом-защитником обязанностей в уголовном судопроизводстве, связанных с нарушением права на защиту.
Во второй главе отражена практика по рассмотрению дисциплинарных производств, связанных с неявками и процессуальными нарушениями адвокатов при участии в судопроизводстве.

В третьей главе приведен пример обращения, связанного с ненадлежащим исполнением адвокатом профессиональных обязанностей перед доверителем, в том числе при оформлении договорных отношений с доверителем.

1.             Обращения о неисполнении адвокатом-защитником обязанностей в уголовном судопроизводстве, связанные с нарушением права на защиту.                

1.1.    Основным профессиональным предназначением адвоката является честная, разумная, добросовестная, квалифицированная, принципиальная и своевременная защита прав, свобод и интересов доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, а право обвиняемого или осужденного на обжалование вынесенного в отношении него судебного акта - необходимым элементом справедливого правосудия.
Согласно последнего абзаца статьи 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, «отказ подзащитного от обжалования приговора фиксируется его письменным заявлением адвокату».
Между тем, некоторые адвокаты продолжают небрежно относиться к данной обязанности (фиксировать отказ от обжалования), что оборачивается жалобами доверителей о нарушении адвокатами права на защиту.

Так в адвокатскую палату Ставропольского края поступила жалоба М. на действия (бездействие) адвоката Б.
    Приговором суда заявитель был осужден к лишению свободы.
    Указывает, что попросил адвоката Б. подать апелляцию, но тот отказал. В результате заявитель подал жалобу самостоятельно. Определением судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 05 июля 2019 года приговор оставлен без изменения, а жалоба заявителя оставлена без удовлетворения.  
В ходе дисциплинарного разбирательства установлено, что адвокатом Б. осуществлялась защита  заявителя в порядке ст.ст. 50,51 УПК РФ по направлению ЦСЮП адвокатской палаты Ставропольского края по назначению суда. Приговором суда заявитель  осужден к лишению свободы. Адвокат апелляционную жалобу не подал.
     Из протокола судебного заседания суда 1 инстанции усматривается, что в прениях сторон защитник-адвокат Б. просил суд назначить подзащитному наказание в виде принудительных работ.
Таким образом, доводы жалобы заявителя о том, что защитник-адвокат не обжаловал вынесенный  судом  обвинительный приговор,  - заслуживают внимания, исходя из следующего.
Согласно ч.1 ст. 389.1 УПК РФ право апелляционного обжалования судебного решения принадлежит подсудимому и его защитнику.
          Необходимость и обязанность обжалования приговора суда для адвоката вытекает из следующих норм:
Согласно п.1 ч.1 ст.7 Федерального Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ»: «Адвокат обязан:  1) честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами».
В соответствии со ст.12  Кодекса профессиональной этики адвоката: «Участвуя в судопроизводстве, а так же представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле, следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении».
В соответствии с п.2 ст.13 Кодекса профессиональной этики адвоката: «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на осуществление защиты по уголовному делу … должен выполнять обязанности защитника, включая, при необходимости, подготовку и подачу апелляционной жалобы на приговор суда».
В соответствии с п.4 указанной статьи  Кодекса профессиональной этики адвоката:  «Адвокат-защитник обязан обжаловать приговор: 1) по просьбе подзащитного; 2) если суд не разделил позицию адвоката-защитника и (или) подзащитного и назначил более тяжкое наказание за более тяжкое преступление, чем просил адвокат и (или) подзащитный; 3) при наличии оснований к отмене или изменению приговора по благоприятным для подзащитного мотивам. Отказ подзащитного от обжалования приговора фиксируется его письменным заявлением адвокату».
            Согласно п.16, п.17 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятым  Восьмым Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 года,    защитник обжалует в апелляционном порядке приговор суда при наличии к тому оснований, за исключением случая, когда подзащитный в письменном виде отказался от обжалования приговора и защитник убежден в отсутствии самооговора. Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. Адвокат участвует в уголовном деле до полного исполнения принятых им на себя обязательств, за исключением случаев, предусмотренных законодательством и (или) разъяснениями Комиссии Федеральной палаты адвокатов по этике и стандартам, утвержденными Советом Федеральной палаты адвокатов.
            
           Доводы адвоката о фактическом отказе подзащитного от его услуг при написании апелляционной жалобы не приняты во внимание, поскольку положения пп.2 п.4 ст.13  Кодекса профессиональной этики адвоката предусматривают оформление письменного заявления подзащитного (на имя защитника-адвоката), который должен храниться непосредственно в адвокатском производстве. В данном случае соответствующего письменного заявления от доверителя адвокатом не представлено.
Указанная пассивность  защитника  в уголовном судопроизводстве влечет также нарушение п.8 ст.10 Кодекса профессиональной этики обязанности  адвоката, о том, что установленные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, при оказании им юридической помощи бесплатно в случаях, предусмотренных этим законодательством, или по назначению органа дознания, органа предварительного следствия, прокурора или суда не отличаются от обязанностей при оказании юридической помощи за гонорар.
Таким образом, доводы обращения нашли свое подтверждение в части отсутствия апелляционной  жалобы защитника, на вынесенный обвинительный приговор в отношении заявителя.

             Адвокат привлечен к дисциплинарной ответственности (объявлено замечание).

1.2.    Адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. (п.1 ст.4 Кодекса профессиональной этики адвоката).
В соответствии с  п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права доверителя всеми не запрещенными законодательством способами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и Кодексом профессиональной этики адвоката, а равно уважать права, честь и достоинство лиц, обратившихся к нему за оказанием юридической помощи, доверителей.
           Участвуя или присутствуя на судопроизводстве,  адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства,  следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушения прав последнего ходатайствовать об их устранении (ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката).
Названные и другие нормы законодательства об адвокатской деятельности и кодекса нарушены адвокатом при обстоятельствах грубого нарушения права доверителя на защиту. Принимая решение об объявлении предупреждения в качестве меры дисциплинарной ответственности по настоящему дисциплинарному производству, Совет указал адвокату, что без немедленного изменения своего отношения к исполнению своих профессиональных обязанностей и соблюдению норм кодекса профессиональной этики адвоката каждое последующее нарушение может привести к прекращению ей статуса адвоката.

В адвокатскую палату Ставропольского края поступило  представление Главного управления Министерства юстиции РФ по Ставропольскому краю о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката К.
    
    Представление основано на доводах обращения первого заместителя прокурора края, в котором указано на факты нарушения адвокатом ч. 3 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 7 Федерального закона №63-Ф3 от 31.05.2002 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре РФ» и ст.ст. 4, 5, 8, 9 «Кодекса профессиональной этики адвоката».
Позже в адвокатскую палату Ставропольского края поступила жалоба С. на действия (бездействие) адвоката К., содержащая аналогичные претензии и доводы.
В рамках дисциплинарного разбирательства установлено следующее.
    Адвокат К., в соответствии со ст. 50 УПК РФ осуществляла защиту прав и законных интересов С., как на стадии предварительного следствия, так и в суде первой инстанции. С. обвиняется в совершении особо тяжкого преступления, за совершение которого предусмотрено наказание до 15 лет лишения свободы.
    Приговором районного суда С. признан виновным в совершении преступления и ему назначено наказание в виде лишения свободы.
В судебном заседании суда апелляционной инстанции установлено, что согласно протоколам процессуальных действий 14 сентября 2018 года в период времени с 10 часов 00 минут до 12 часов 15 минут С. при участии адвоката К. в помещении следственного кабинета ИВС следователем предъявлено обвинение, С. допрошен в качестве обвиняемого и ознакомлен с заключениями экспертов, уведомлен об окончании предварительного следствия. В этот же день С. доставлен в кабинет следственного отдела, где при участии адвоката К. в период времени с 12 часов 20 минут до 13 часов 55 минут ознакомлен с материалами уголовного дела.
При этом, согласно вышеуказанным процессуальным документам, обвиняемый С. от подписи в них отказался, а их содержание ему зачитывалось вслух следователем. Названные процессуальные документы подписаны адвокатом К.
На запрос суда апелляционной инстанции из ОМВД России поступил ответ, что С. содержался в ИВС с 14 июля 2018 года по 08 февраля 2019 с разной периодичностью, в том числе 14 сентября 2018 года, и в этот день его никто не посещал, в том числе адвокат К. Суд проверял указанные сведения после заявления С., оглашенного в зале судебного заседания.
    Из определения суда следует, что адвокат К. не присутствовала в названные даты и время при проведении следственных действий, не осуществляла взятые на себя обязательства по защите прав и законных интересов обвиняемого С, тем самым грубо нарушила его право защиту и состязательность сторон в ходе уголовного судопроизводства, что повлекло за собой признание доказательств недопустимыми и возвращение уголовного дела судом прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

     Из содержания предоставленного заявителем С. протокола следственного действия следует, что 14 сентября 2018 года адвокат К. приняла участие в допросе обвиняемого (начат в 10 часов 05 минут и окончен в 10 часов 25 минут).
Протокол допроса обвиняемого исполнен следователем рукописным способом, подписан им и защитником, а обвиняемым С. не подписан. Относительно факта не подписания обвиняемым протокола имеется запись, исполненная следователем: «от подписи отказался».
  Однако, дата проведения следственного действия, указанная в протоколе (14 сентября 2018 года), не соответствует дате и времени пребывания следователя и защитника в режимном учреждении – ИВС ОМВД, что бесспорно установлено в рамках дисциплинарного разбирательства, в том числе апелляционным определением судебной коллегии по уголовным Ставропольского краевого суда.
      
Таким образом, доводы представления Главного управления Министерства юстиции РФ по Ставропольскому краю и жалобы С. о грубейшем нарушении адвокатом К.  норм законодательства об адвокатской деятельности и Кодекса профессиональной этики адвоката при осуществлении защиты обвиняемого С. нашли свое подтверждение в полном объеме.
     Адвокат К. привлечена к дисциплинарной ответственности (объявлено предупреждение).
Назначая в качестве меры дисциплинарной ответственности предупреждение, Совет учел соответствие назначенной меры дисциплинарного взыскания совершенному адвокатом нарушению требований профессиональной этики адвоката, с учетом его степени тяжести и обстоятельств совершения. При этом Совет принял во внимание в качестве смягчающих ответственность адвоката следующие обстоятельства: признание адвокатом вины в совершении дисциплинарного проступка, отсутствие дисциплинарных взысканий. Совет отметил, что назначение меры дисциплинарной ответственности в отношении совершившего дисциплинарный проступок адвоката адвокатской палаты Ставропольского края относится к исключительной компетенции Совета адвокатской палаты Ставропольского края, который при назначении меры ответственности учитывает не только саму по себе грубость проступка, но и все установленные в ходе дисциплинарного разбирательства обстоятельства в их совокупности. Предупреждение является предпоследней по степени строгости мерой дисциплинарной ответственности, предусмотренных пунктом 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката. Установленные в ходе данного дисциплинарного разбирательства нарушения адвокатом требований Кодекса профессиональной этики адвоката умаляют авторитет адвокатуры как профессионального сообщества квалифицированных юристов. Принимая решение об объявлении предупреждения в качестве меры дисциплинарной ответственности по настоящему дисциплинарному производству, Совет указал адвокату К., что без немедленного изменения своего отношения к исполнению своих профессиональных обязанностей и соблюдению норм кодекса профессиональной этики адвоката каждое последующее нарушение может привести к прекращению ей статуса адвоката.

1.3.  Адвокат не вправе принимать участие в процессуальных действиях после расторжение с ним соглашения. Участие адвоката в данном случае безосновательно, поскольку соглашения нет, а участие в деле по назначению возможно лишь в соответствии с Порядком, утвержденном решением Совета ФПА РФ.
  
    В адвокатскую палату Ставропольского края внесено  представление вице-президента о возбуждении дисциплинарного производства, основанное на жалобе Л. на действия (бездействие) адвоката К. при защите её сына в ходе досудебного производства.    
    В ходе дисциплинарного разбирательства установлено, что адвокат К. осуществлял защиту Л.  в стадии предварительного расследования  на основании заключенного с  Л. соглашения на оказание юридической помощи от 08 мая 2019  года.
    16 мая 2019 года Л. обратилась к адвокату К. с заявлением о расторжении заключенного соглашения, так как ее не устраивала осуществляемая им защита. В заявлении ею было указано, что защиту интересов ее сына будет осуществлять другой адвокат.
    В этот же день, 16 мая 2019 года соглашение было расторгнуто, о чем адвокатом К. сделана соответствующая запись на бланке заявления.
    Несмотря на это, 17 мая 2019 года адвокат К. принял участие в следственном действии - составлении протокола получения образцов для сравнительного исследования - отпечатков следов рук у обвиняемого Л. на основании постановления следователя от 17 мая 2019 года.
             Между тем, исходя из положений законодательства, после прекращения  действия соглашения об оказании юридической помощи (защита обвиняемого Л.) ввиду отмены поручения доверителем, адвокат К. был не вправе совершать в период предварительного следствия какие-либо юридически значимые действия в интересах подзащитного. Продолжение адвокатом К. деятельности по оказанию юридической помощи (участие в следственном действии) после расторжения соглашения с доверителем является нарушением норм законодательства об адвокатской деятельности, поскольку у адвоката отсутствовали соответствующие полномочия защитника, о чем он, как профессиональный участник уголовного судопроизводства, был обязан заявить следователю.
Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре (п.2 ст.5 Кодекса профессиональной этики адвоката).
В соответствии с п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права доверителя всеми не запрещенными законодательством способами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и Кодексом профессиональной этики адвоката.  
Адвокат не вправе действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне (пп.1 п.1 ст.9 Кодекса).
        Приняв участие в следственном действии после расторжения договора, адвокат нарушил названные нормы Кодекса профессиональной этики адвоката.
         Адвокату К. объявлено предупреждение.
  
1.4.         Ряд  жалоб доверителей в отношении адвокатов в связи с ненадлежащей защитой не нашли своего подтверждения в соответствии с установленными в ходе дисциплинарного разбирательства обстоятельствами отсутствия нарушений. При проверке доводов таких жалоб анализируется соблюдение адвокатом обязательных процедур (участие в процессуальных действиях, обжалование решений в необходимых случаях и т.д.), прямо установленных уголовно-процессуальным кодексом, Кодексом профессиональной этики и Стандартом.
Убедительным доказательством надлежащей работы добросовестного адвоката является адвокатское производство, оформленное надлежащим образом.
    Так в адвокатскую палату Ставропольского края поступила жалоба Ш. на действия (бездействие) адвоката А.
    
    В жалобе указывается на нарушение его права на защиту со стороны в том числе «назначенного дежурного карманного» адвоката А., которая «после пыток и физического насилия над ним явилась в кабинет, подписала все, что было написано (следователем) и под  давлением подписано им». Как указано в жалобе: «Действия адвоката А. не имеют ничего общего со статусом адвоката, которая вопреки ст. 47 УПК РФ осуществляла платную услугу следователю, а не ему».
    В подтверждение доводов жалобы доказательства не представлены.
Адвокат А. представила адвокатское производство и письменное объяснение, в котором выразила полное несогласие с изложенными в обращении обстоятельствами.
Установлено, что адвокат  А. по поручению координатора ЦСЮП АП СК на основании постановления следователя о назначении защитника осуществляла защиту обвиняемого Ш.  на стадии  предварительного расследования в порядке ст.ст.50-51 УПК РФ.  
Таким образом, доводы жалобы Ш. об отсутствии у адвоката  А. законного основания для участия в уголовном судопроизводстве в качестве его защитника не заслуживают внимания.
  Признаны несостоятельными доводы жалобы о том, что адвокат  А.  недобросовестно и неквалифицированно осуществляла защиту  Ш.  на стадии предварительного следствия, поскольку указанные доводы опровергнуты объяснениями адвоката и адвокатским производством, отвечающим требованиям соответствующих решений Совета Адвокатской палаты Ставропольского края от 29 октября 2004 года и Федеральной палаты адвокатов РФ от 28 сентября 2016 года.
             Из предоставленного адвокатского производства  усматривается, что при принятии и исполнении поручения адвокат А. действовала в соответствии с требованиями Стандарта и нормами УПК РФ, в том числе: ознакомилась с постановлением о возбуждении уголовного дела в отношении Ш., побеседовала с ним наедине, разъясняла права подозреваемого и обвиняемого, в т.ч.  ст. 51 Конституции РФ,  участвовала при допросе Ш. в качестве подозреваемого  и  при   проверке показаний на месте; ознакомилась с протоколом задержания,  поставив в протоколах свои подписи;  участвовала в судебном заседании при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу; участвовала при предъявлении Ш. обвинения и допросе в качестве обвиняемого.
     Таким образом адвокатом за период участия в судопроизводстве выполнен определенный объем работы, соответствующий  требованиям законодательства об адвокатской деятельности, нормам УПК РФ, регулирующим полномочия защитника и требованиям «Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве», содержащего минимальные требования к деятельности адвоката, осуществляющего защиту по уголовному делу, установление которых не ограничивает адвоката в целях защиты прав и законных интересов подзащитного в использовании иных средств, не запрещенных законодательством.
При таких обстоятельствах доводы жалобы Ш. являются несостоятельными, поскольку ничем не подтверждены, адвокатом не признаны, опровергнуты сведениями из представленного адвокатского производства.  
      Совет отмечает, что при рассмотрении дисциплинарного производства, носящего публично-правовой характер, дисциплинарные органы адвокатской палаты исходят из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности). Заявитель должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований.  
           Именно на участниках дисциплинарного производства, требующих привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности, лежит обязанность предоставления доказательств в подтверждение доводов обращений на действия (бездействие) адвокатов.

Таким образом в ходе дисциплинарного разбирательства (с учетом представленных сторонами сведений и доказательств в их подтверждение) не установлены обстоятельства, свидетельствующие о нарушении адвокатом А. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также Кодекса профессиональной этики адвоката. Дисциплинарное производство прекращено.

2.    Неявки и процессуальные нарушения при участии адвоката в уголовном судопроизводстве.

2.1.      Неявка и опоздание адвоката в судебное заседание.

Защитник-адвокат является профессиональным участником уголовного судопроизводства и обязан при выполнении профессиональных обязанностей руководствоваться как процессуальным законодательством, так и нормами законодательства об адвокатской деятельности.  
Приняв на себя полномочия защитника, адвокат возлагает на себя и процессуальные обязанности, в том числе обязан являться по вызовам суда, соблюдать регламент и порядок судебного заседания.
  При этом адвокат-защитник несет обязанности самостоятельно, независимо от воли доверителя. В частности он, безусловно, обязан заблаговременно извещать суд о причинах своей неявки и представлять доказательства уважительности своего отсутствия в судебном заседании.
           Указанные нормы законодательства об адвокатской деятельности нарушались адвокатами в истекшем году.

В адвокатскую палату Ставропольского края поступило  обращение судьи в отношении адвоката Ц.
В обращении указано, что адвокат без уважительных причин не являлась в судебные заседания при  рассмотрении уголовного дела в отношении П.
            В ходе дисциплинарного разбирательства правильно установлено, что 26 сентября 2019 года судом рассмотрено уголовное дело в отношении П.
Как следует из материалов уголовного дела, адвокат Ц. являлась защитником П., в том числе и в период назначения его к рассмотрению судом на 16 сентября 2019 года, осуществляла его защиту на основании соглашения.
    16 сентября 2019 года П. и адвокат Ц., будучи надлежащим образом извещенными о месте и времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явились. При этом указанный защитник о причинах своего неприбытия суд не уведомила и ходатайство о назначении другого времени для его проведения не заявила.
     24 сентября 2019 года Ц., будучи надлежащим образом извещенной о месте и времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явилась, о причинах отсутствия не сообщила и не представила оправдательные документы.
Установленные обстоятельства и выводы о виновности адвоката Ц. основаны как на доводах сообщения судьи, так на представленных им документах: ордере адвоката, выписок из журнала телефонограмм, выписок из протокола судебного заседания.
Совет не принял  доводы объяснения адвоката Ц. о том, что «первоначально она не имела возможности прилететь в  суд из-за того, что у подзащитного не было денег, а впоследствии он отказался от ее услуг, введя суд в заблуждение относительно ее якобы отказа от защиты», поскольку адвокат, направляя в суд ордер и заявление об отложении судебного разбирательства, тем самым подтверждала факт заключения соглашения на защиту в суде, и должна была нести процессуальные обязанности.
К числу названных  обязанностей относится участие в судебных разбирательствах либо сообщение суду о невозможности своей явки при наличии уважительных причин.
Таким образом, адвокат  Ц., не явившись в судебные заседания,  будучи надлежащим образом извещенной,   нарушила:
п.1, п.4 ч.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ  о том, что  адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции;
ст.12 Кодекса профессиональной этики адвоката о том, что участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду и лицам, участвующим в деле, следить за соблюдением закона в отношении доверителя и в случае нарушений прав последнего ходатайствовать об их устранении;
п.1 ст.14  Кодекса профессиональной этики адвоката  о том, что при невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в судебном заседании или следственном действии, а также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для их проведения, адвокат должен при возможности заблаговременно уведомить об этом суд или следователя, а также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и согласовать с ними время совершения процессуальных действий.
За допущенные нарушения адвокату объявлено замечание.

2.2.   Круг полномочий защитника в уголовном судопроизводстве определяется непосредственно уголовно-процессуальным законом. Обязанность адвоката по квалифицированному, разумному, добросовестному осуществлению профессиональной  защиты, стратегия и тактика ее построения предопределяются логикой стадийного построения уголовного процесса. Новое ознакомление с материалами уголовного дела после дополнительного расследования в связи с выполнением  решения прокурора в порядке ч.1 ст. 221 УПК РФ является обязанностью адвоката, принявшего поручение на защиту обвиняемого в стадии предварительного расследования.

    В адвокатскую палату Ставропольского края поступило  представление Главного управления Министерства юстиции РФ по Ставропольскому краю в отношении адвоката П.
    Представление Главного управления Министерства юстиции РФ по Ставропольскому краю основано на обращении следователя о привлечении к дисциплинарной ответственности адвоката П.
    В ходе дисциплинарного разбирательства установлено, что в производстве следователя находилось уголовное дело в отношении А.    На стадии предварительного следствия защиту обвиняемого А. осуществляли адвокаты И. (состоящий реестре адвокатов другого региона) и П., состоящий в реестре адвокатов Ставропольского края.
Адвокат П. осуществлял защиту подозреваемого, обвиняемого А. на стадии предварительного следствия на основании заключенного соглашения. Названным соглашением установлен срок его действия и срок выполнения поручения в полном объеме: - до окончания предварительного следствия по уголовному делу и ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 УПК РФ, либо до получения копии постановления о прекращении уголовного дела.
    11 июня 2019 года обвиняемый А. и его защитник И. уведомлены об окончании предварительного следствия.
    26 июня 2019 года постановлением суда установлен срок ознакомления надлежащим образом уведомленных о датах и времени ознакомления обвиняемого А. и его защитников И. и П. с материалами уголовного дела до 03 июля 2019 года.
    С 13 июня 2019 года по 02 июля 2019 года обвиняемый А. совместно с защитником И. знакомились с материалами уголовного дела.
    Адвокат П., будучи осведомленным об ограничении суда о сроках ознакомлении с материалами указанного уголовного дела, для ознакомления с материалами уголовного дела и подписания протокола ознакомления не явился, а также не предоставил документы, подтверждающие уважительную причину его неявки.    
    
Из письменного объяснения адвоката П. и предоставленных им протоколов усматривается, что 01 марта 2019 года старший следователь Л. уведомил обвиняемого и его защитников об окончании следственных действий по уголовному делу и предъявил материалы уголовного дела к ознакомлению; ознакомление с материалами уголовного дела обвиняемым А.  и защитниками: адвокатом П. и адвокатом И. было завершено 11 апреля 2019 года, о чем был составлен протокол в порядке ст. 217 УПК РФ; прокурор района области не утвердил обвинительное заключение и вернул уголовное дело на дополнительное расследование.
             Из предоставленных следователем документов (копий протоколов) усматривается, что после возвращения 24 апреля 2019 года прокурором уголовного дела для производства дополнительного следствия в соответствии со ст. 221 УПК РФ, предварительное расследование  было окончено и 11 июня 2019 года обвиняемый А. и его защитник И. уведомлены об окончании предварительного следствия.
    26 июня 2019 года постановлением суда установлен срок ознакомления надлежащим образом уведомленных о датах и времени ознакомления обвиняемого А. и его защитников И. и П. с материалами уголовного дела, вещественными доказательствами и иными документами до 03 июля 2019 года.
    Уголовное дело на момент ознакомления обвиняемого А. и его защитников И. и П. с материалами уголовного дела  11 апреля 2019 года состояло из четырнадцати томов, тогда как на день уведомления об окончании предварительного следствия 11 июня 2019 года состояло из 20 томов.
       Из названного постановления суда усматривается, что  защитник-адвокат П. был извещен следователем не только о необходимости ознакомления с уголовным делом с 11 июня 2019 года, но и о рассмотрении ходатайства следователя об установлении срока для ознакомления с материалами дела, поскольку адвокат обращался в суд с ходатайством об установлении более длительного срока для ознакомления до 31 июля 2019 года, которое судом не удовлетворено.
  
Порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается уголовно-процессуальным кодексом, основанным на Конституции Российской Федерации (ч.1 ст. 1 УПК РФ).
             В соответствии со ст.221 УПК РФ прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и в течение 10 суток принимает по нему одно из следующих решений:
1) об утверждении обвинительного заключения и о направлении уголовного дела в суд;
2) о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями;
3) о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду.
            
         Таким образом, рассмотрение и последующее утверждение обвинительного заключения прокурором - обязательное процессуальное действие по уголовному делу. Без него материалы предварительного следствия основанием для рассмотрения дела в суде служить не могут.
            Возвращение уголовного дела для дополнительного расследования прокурором производится во всех случаях, когда необходимо производство хотя бы одного следственного действия по собиранию доказательств, что с неизбежностью влечет новое ознакомление с делом обвиняемого, его защитника и других участников процесса.
    Согласно п.10, п.11, п.12 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве, принятым  Восьмым Всероссийским съездом адвокатов 20 апреля 2017 года, защитник участвует в следственных и процессуальных действиях, проводимых с участием подзащитного либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника, а также в судебных заседаниях по уголовному делу, за исключением случаев, когда такое участие не является обязательным в силу закона и отсутствия просьбы подзащитного. Защитник должен знакомиться с протоколами процессуальных действий, проводимых с его участием, на всех стадиях уголовного процесса и при необходимости приносить на них замечания; в случае отказа подзащитного от подписания протокола следственного действия адвокат обязан выяснить мотивы такого отказа и принять необходимые меры, направленные на защиту прав и законных интересов подзащитного; ознакомившись с материалами уголовного дела в порядке статьи 217 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, защитник при необходимости должен заявить ходатайства в соответствии с правовой позицией по делу.
При изложенных обстоятельствах не могут быть приняты доводы адвоката П. в части исполнения им принятого от А. поручения в полном объеме 11 апреля 2019 года, поскольку все указанные действия прокурора по утверждению обвинительного заключения производятся на стадии предварительного расследования и регулируются Восьмым разделом УПК РФ «Предварительное расследование».
   Круг полномочий защитника в уголовном судопроизводстве определяется непосредственно уголовно-процессуальным законом. И обязанность адвоката по квалифицированному, разумному, добросовестному осуществлению профессиональной  защиты, стратегия и тактика ее построения предопределяются логикой стадийного построения уголовного процесса. Соглашение об оказании юридической помощи заключается с доверителем на защиту в определенной стадии уголовного судопроизводства.
Доказательств наличия обстоятельств расторжения соглашения по инициативе доверителя либо с его согласия, отказа последнего от услуг адвоката П. (заявленного и разрешенного в соответствии с положениями ст. 52 УПК РФ) в материалах дисциплинарного производства не имеется. При таких обстоятельствах доводы адвоката о прекращении полномочий защитника в уголовном судопроизводстве не соответствуют положениям ст. 12, п.2 ст. 13, п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката, п.6 ч.4 ст. 6 Федерального закона  «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и части 7 ст. 49 УПК РФ.    
  Следовательно, новое ознакомление с материалами уголовного дела после дополнительного расследования в связи с выполнением  решения прокурора в порядке ч.1 ст. 221 УПК РФ является обязанностью адвоката, принявшего поручение на защиту обвиняемого в стадии предварительного расследования.
За нарушения п.6 ч.4 ст. 6, п.4 ч.1 ст.7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и ст. 12, п.2 ст. 13, п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката, - адвокату объявлено замечание.


2.3.      Участвуя в судопроизводстве, а также представляя интересы доверителя в органах государственной власти и органах местного самоуправления, адвокат должен соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства, проявлять уважение к суду, лицам, участвующим в деле (ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката).

     В адвокатскую палату Ставропольского края поступило  представление Главного управления Министерства юстиции РФ по Ставропольскому краю о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката Ш.
    В представлении о возбуждении дисциплинарного производства указано, что в Главное управление Министерства юстиции Российской Федерации по Ставропольскому краю (далее - Главное управление) поступило обращение следователя на действие (бездействия) адвоката Ш.
    В обращении следователя указывается, что в его производстве находится уголовное дело. В рамках расследования для допроса в качестве свидетеля был вызван Г., который явился на допрос совместно с адвокатом Ш.
    Перед началом допроса свидетелю объявлено о применении технических средств, в том числе о применении следователем видеокамеры марки «Canon». Каких-либо возражений со стороны свидетеля не поступило. При этом адвокат Ш. «с целью срыва следственного действия» демонстративно закрыл объектив камеры своей спиной, закрыв при этом свидетеля Г.
    На неоднократные замечания следователя отойти от объектива камеры и прекратить срывать следственное действие адвокат не реагировал.
    Данный факт зафиксирован как в протоколе следственного действия, так и на видеозаписи.
    До окончания допроса и прекращения видеозаписи, адвокат продолжал стоять и закрывать собой свидетеля.
    В ходе дисциплинарного разбирательства установлено следующее.
    Из представленных видео и аудиозаписи следует, что категорических возражений со стороны свидетеля Г. по поводу видеофиксации допроса в начале следственного действия не поступило.
           Адвокату Ш., фактически отказавшемуся находиться в кадре, предложено сесть на стул за объективом камеры.
    Из установленных в рамках дисциплинарного разбирательства обстоятельств следует, что в определенный момент в ходе проведения следственного действия - допроса свидетеля, адвокат Ш. занял положение непосредственно перед видеокамерой, фактически заслонив собой своего доверителя Г. и не менял своего местоположения до окончания следственного действия, чем объективно препятствовал следователю в надлежащей видеофиксации процедуры допроса.
    Принимая решение о наличии в действиях адвоката дисциплинарного проступка, квалификационная комиссия и совет исходили из следующего.
          
           В соответствии с ч.1 ст. 1 УПК РФ, порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается уголовно-процессуальным кодексом, основанным на Конституции Российской Федерации.    
            В соответствии со ст. 38 УПК РФ следователь является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной уголовно-процессуальным законом, осуществлять предварительное следствие по уголовному делу, в том числе уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа; в том числе принимать решение о порядке проведения допроса, в том числе о применении в ходе следственного действия технических средств (аудиозапись, видеосъемка).
    Согласно ч. 6 ст. 164 УПК РФ (Общие правила производства следственных действий) следует, что при производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств. Перед началом следственного действия следователь предупреждает лиц, участвующих в следственном действии, о применении технических средств.
В соответствии с ч. 4 ст. 189 УПК РФ, по инициативе следователя или по ходатайству допрашиваемого лица в ходе допроса могут быть проведены фотографирование, аудио- и (или) видеозапись, киносъемка, материалы которых хранятся при уголовном деле и по окончании предварительного следствия опечатываются.

Таким образом, именно следователем принимается решение о порядке проведения допроса, в том числе о применении им в ходе процессуально-следственного действия технических средств (аудиозапись, видеосъемка).

     Совет адвокатской палаты при рассмотрении данного дисциплинарного производства констатировал, что из установленных обстоятельств не следует, что следователем при проведении допроса были допущены какие-либо грубые и очевидные нарушения прав участников следственного действия (свидетеля и его представителя адвоката Ш.). Достоверных сведений о наличии таковых (что могло бы стать причиной для неординарной реакции) адвокатом Ш. представлено не было.
           Участие адвоката при допросе свидетеля гарантирует соблюдение законности каждым участником следственного действия. Предполагается, что адвокат свидетеля по уголовному делу, в силу профессионализма, не подвержен эмоциям, прекрасно осведомлён о правах всех участников уголовного дела и поможет сформулировать показания свидетеля в уголовном процессе с учётом в том числе защиты собственных интересов в установленных законом рамках.  
    При установленных в рамках дисциплинарного разбирательства обстоятельствах не усмотрено оснований для предпринятых адвокатом Ш. действий, явно выходящих за рамки процессуальных полномочий представителя свидетеля.
          
           Адвокат Ш. привлечен к дисциплинарной ответственности (объявлено замечание).

2.4.     Необоснованные обращения судей и следственных органов (через ГУМЮ по СК) на действия адвоката.

    При рассмотрении дисциплинарного производства квалификационная комиссия и совет исходят из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности), который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований.
В соответствии с частью 5 статьи 37 Конституции Российской Федерации адвокат, как и каждый гражданин, имеет право на отдых. Однако при осуществлении права на отдых следует учитывать публично-правовой характер адвокатской деятельности. При участии в длительных судебных процессах, отдых следует планировать и согласовывать с другими участниками процесса и судом.
         В приведенном далее примере уход адвоката в отпуск был согласован с другими защитниками и доверителем, а предпринятые адвокатом меры по уведомлению судьи о невозможности явки в судебные заседания соответствовали требованиям п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

В адвокатскую палату Ставропольского края поступило обращение судьи районного суда  на действия (бездействие) адвоката П.
    В обращении указано, что своевременно уведомленный о дате, времени и месте судебного заседания, назначенного на 10 часов 28 января 2019 года, адвокат П. не явился без уважительных причин.
    Так, перед самим судебным заседанием в суд поступило ходатайство адвоката П. об отложении судебного заседания на другой день, поскольку авиакомпания отменила соответствующие авиарейсы.
    28 января 2019 года в связи с неявкой адвоката П. судебное заседание было отложено на 31 января 2019 года, о чем адвокат был уведомлен своевременно путем электронной почты и сообщения «WhatsApp», поскольку на телефонные звонки из суда он не отвечал.
    31 января 2019 года надлежаще уведомленный адвокат П. в судебное заседание не явился без уважительных причин.
          Перед судебным заседанием 31 января 2019 года от руководителя коллегии адвокатов поступило сообщение о том, что адвокат П. находится в отпуске продолжительностью 10 календарных дней: с 29 января 2019 года  по 8 февраля 2019 года, в связи, с чем не может участвовать в судебных заседаниях, проводимых в указанный период.
    
    В ходе дисциплинарного разбирательства установлено следующее.
    В производстве районного суда находится уголовное дело в отношении Г., обвиняемого в совершении ряда преступлений.
    Защиту подсудимого осуществляют: адвокаты М. и О. (состоящие в реестре адвокатов другого региона), а также адвокат П.
    Из обращения следует, что судебные заседания, назначенные на 28 января 2019 года и 31 января 2019 года, были отложены в связи с неявкой без уважительных причин в судебное заседание защитника-адвоката П, надлежащим образом извещенного о дате и времени слушания уголовного дела в перечисленные дни.
Указанные доводы объективно не подтверждены, поскольку автором обращения не предоставлены доказательства надлежащего извещения адвоката  о назначении судебных заседаний на указанные даты и выписки из протокола судебного заседания от 28 января 2019 года и 31 января 2019 года,   подтверждающие факты отложений судебных заседаний по причине неявки защитника П.
В соответствии со ст. 259 УПК РФ в ходе судебного заседания ведется протокол.
Однако судьей в квалификационную комиссию заверенные выписки из протокола судебного заседания за указанные дни не направлены и на день рассмотрения дисциплинарного производства отсутствовали.
Между тем при рассмотрении дисциплинарного производства, носящего публично-правовой характер, квалификационная комиссия и совет исходят из презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности). Заявитель должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основания своих требований.
  Именно на участниках дисциплинарного производства, требующих привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности, лежит обязанность предоставления доказательств в подтверждение доводов обращений на действия (бездействие) адвокатов.
  При изложенных обстоятельствах доводы письменного объяснения адвоката П. о наличии у него уважительных причин неявки в указанные судебные заседания не опровергнуты, а в материалах дисциплинарного производства имеются доказательства, представленные им как в адвокатскую палату, так и в районный суд.        
            В частности, приняты во внимание доводы объяснения адвоката П. о наличии у него авиабилета на рейс, подтвержденные предоставленной копией электронного билета и сведениями сайта авиакомпании, из которых следует, что данный рейс отменен.
           Таким образом, адвокат П.  не явился в судебное заседание 28 января 2019 года по уважительной причине, уведомив суд о невозможности явки ввиду отмены авиарейса. Также приняты во внимание доводы адвоката о том, что судебное заседание 28 января 2019 года в 10 часов не открывалось, поскольку отсутствует протокол судебного заседания, а из объяснения усматривается, что подсудимый Г. к указанному времени судом не вызывался и в районный суд не доставлялся.
    Из объяснения адвоката П. и обращения судьи усматривается, что защиту подсудимого Г. помимо него осуществляют другие адвокаты:  О. и М., по согласованию с которыми он (П.) находился в отпуске с 29 января 2019 года по 08 февраля 2019 года, о чем судья был уведомлен председателем коллегии адвокатов по просьбе П.
В соответствии с п.3 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката при использовании права на отпуск (отдых) адвокат должен принять меры к обеспечению законных прав и интересов доверителя.
В разъяснении Совета Адвокатской палаты Ставропольского края от 29 июня 2010 года «Об отпусках» указывается, что защита по уголовному делу предполагает личное участие адвоката, являющегося защитником конкретного доверителя. Даже временная замена адвоката в процессе способна причинить ущерб полноте и эффективности защиты.
Адвокаты являются самозанятыми гражданами, осуществляющими свободно избранную ими деятельность на свой страх и риск (см. постановление Конституционного Суда РФ от 23.12.1999 N 18-П; определения Конституционного Суда РФ от 06.06.2002 N 116-О, от 07.02.2003 N 65-О).  
    В соответствии с частью 5 статьи 37 Конституции Российской Федерации каждый гражданин имеет право на отдых. Однако при этом следует учитывать публично-правовой характер адвокатской деятельности, и, соответственно, отпуск адвокату следует планировать либо в длительные перерывы между заседаниями, либо в согласовании с другими участниками процесса и судом.   Таким образом, адвокаты имеют право на ежегодный отпуск, время использования которого определяют самостоятельно.
           Поскольку п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката отсутствует предписание о форме, способе уведомления суда о неявке либо опоздании, адвокат вправе избрать их самостоятельно, позаботившись о том, чтобы его информации дошла до сведения суда, позволив принять законное и обоснованное решение о возможности или невозможности начать судебное заседание в отсутствие адвоката.
            Доводы объяснения адвоката приняты во внимание, поскольку его уход в отпуск был согласован с другими защитниками и доверителем, а предпринятые адвокатом меры по уведомлению судьи о невозможности явки в судебное заседание 31 января 2019 года (как и 28 января 2019 года), соответствуют требованиям п.1 ст.14 Кодекса профессиональной этики адвоката.

    Таким образом в ходе дисциплинарного разбирательства (с учетом представленных сторонами сведений и доказательств в их подтверждение) не установлены обстоятельства, свидетельствующие о нарушении адвокатом П.  норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также Кодекса профессиональной этики адвоката.

Дисциплинарное производство в отношении адвоката П. прекращено.
    
3.          Обращения, связанные с ненадлежащим исполнением адвокатами обязанностей, в том числе при оформлении договорных отношений с доверителем.

В соответствии с требованиями ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ: адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем; вознаграждение, выплачиваемое адвокату доверителем, и (или) компенсация адвокату расходов, связанных с исполнением поручения, подлежит обязательному внесению в кассу соответствующего адвокатского образования либо перечислению на расчетный счет адвокатского образования в порядке и сроки, которые предусмотрены соглашением.
    Надлежащее исполнение своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание квалифицированной юридической помощи, но и оформление договорных отношений с доверителем при представлении их интересов перед третьими лицами в строгом соответствии с законом. Как показывает дисциплинарная практика, в большинстве случаев именно ненадлежащее оформление договорных отношений, нарушение финансовой дисциплины (не внесение денег в кассу адвокатского образования), не предоставление отчета об исполнении поручения и уклонение от цивилизованного разрешения вопросов о возврате неотработанного гонорара, - являются основанием для обращения доверителей в адвокатскую палату с жалобами на действия адвокатов. К сожалению, зачастую такие жалобы являются обоснованными.
    Согласно п.6 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката при отмене поручения или по исполнении поручения, - адвокат должен предоставить по просьбе доверителя отчет о проделанной работе.
                Соблюдение норм законодательства об адвокатской деятельности о необходимости выполнять профессиональные обязанности добросовестно и квалифицированно обязывает адвоката при выполнении поручения иметь адвокатское производство. Отсутствие адвокатского производства или ненадлежащее его оформление в случае, когда возникает необходимость оценки качества работы адвоката, является одним из оснований признания его работы недобросовестной.
Системный характер нарушения адвокатом названных требований законодательства об адвокатской деятельности и кодекса профессиональной этики может привести к применению советом самой строгой меры дисциплинарного взыскания, - прекращению статуса адвоката.

    В адвокатскую палату поступила жалоба Р. на действия (бездействие) адвоката А.

В ходе дисциплинарного разбирательства на основании доводов жалобы, письменного объяснения адвоката и представленных участниками дисциплинарного производства доказательств установлено, что между адвокатом А. и Р. была достигнута договоренность о заключении соглашений об оказании Р. юридической помощи в   уголовном судопроизводстве (защита  на стадии предварительного следствия и в районном суде). Однако сторонами дисциплинарного производства, в том числе адвокатом А., не было представлено согласованного и подписанного сторонами письменного соглашения, соответствующего требованиям ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ.
Представленные адвокатом А.  в дисциплинарное производство соглашения на оказание юридической помощи б/н сторонами не подписаны, следовательно, - являются лишь несогласованными проектами, составленными адвокатом в неустановленные время.
Таким образом, доводы жалобы заявителя о вступлении адвоката  А.  в фактические договорные отношения с Р. в отсутствие надлежаще заключенных соглашений об оказании юридической помощи в соответствии с требованиями ст. 25  Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ, - адвокатом не опровергнуты и заслуживают внимания.  
Нарушение требований ч.ч.1-4, 6 ст.25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ при осуществлении защиты обвиняемого в отсутствие надлежаще заключенного письменного соглашения, безусловно, свидетельствуют о нарушении адвокатом  А. требований п.1 ст.8 Кодекса профессиональной этики адвоката о необходимости квалифицированного исполнения профессиональных обязанностей перед доверителем.
Приходные кассовые ордера, подтверждающие оплату предусмотренного соглашениями вознаграждения (при фактическом признании частичной оплаты компенсации расходов, связанных с исполнением поручения),  адвокатом А. не предоставлены, что, безусловно, свидетельствует о несоблюдении им требований ч.6 ст. 25 Федерального закона и грубом нарушении установленной в адвокатских образованиях финансовой дисциплины.
В нарушение ч.5 ст. 21  Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ соглашения об оказании юридической помощи в соответствующем журнале адвокатского образования не зарегистрированы.
Совет отмечает, что заключение соглашения об оказании юридической помощи в предписанной законом форме и надлежащее оформление принятых в качестве оплаты вознаграждения и компенсации связанных с исполнением поручения расходов денежных средств, - профессиональная обязанность адвоката. В ином случае возникает состояние неопределенности во взаимоотношениях сторон соглашения, вызывающее недоверие к адвокату, что в свою очередь отражается на качестве юридической помощи, поскольку нивелируются устои доверительности, необходимые для оказания квалифицированной юридической помощи. Не заключив письменное соглашение, не согласовав в надлежащей форме все существенные условия поручения, адвокат А. тем самым создал условия неопределенности в отношениях с Р., которые привели к утрате доверия и последующим претензиям доверителя к адвокату, часть из которых нашла свое подтверждение  в ходе настоящего дисциплинарного разбирательства.

                Соблюдение норм законодательства об адвокатской деятельности о необходимости выполнять профессиональные обязанности добросовестно и квалифицированно обязывает адвоката при выполнении поручения иметь адвокатское производство, отвечающее требованиям следующих решений: адвокатской палаты Ставропольского края от 27 июня 2003 года и ФПА РФ от 28 сентября 2016 года.
         Отсутствие адвокатского производства или ненадлежащее его оформление  в случае, когда возникает необходимость оценки качества работы адвоката, является одним из оснований признания его работы недобросовестной.
В соответствии с п. 6 ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, адвокат обязан выполнять решения органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов, принятые в пределах их компетенции.
Предоставленные адвокатом А. в квалификационную комиссию с письменным объяснением немногочисленные копии материалов дела не могут быть приняты в качестве надлежащим образом оформленного адвокатского производства.
Ненадлежащим образом оформленное адвокатское производство, безусловно, свидетельствует о проявленной недобросовестности адвоката и нарушении требований п.1, 4 ст.8, и.6 ст.15 Кодекса профессиональной этики адвоката и п.1, п. 4 ч.1 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре» №63-Ф3.
Указание адвоката в возражениях на заключение квалификационной комиссии на истечение срока хранения адвокатского производства не может быть принято во внимания в качестве оправдательного обстоятельства, поскольку 3-летний срок хранения начинает течь с момента исполнения поручения либо прекращения оказания юридической помощи до его полного исполнения. В данном случае оказание юридической помощи по поручению на защиту Р. в уголовном судопроизводстве прекращено в ноябре 2017 года (т.е. менее 3 лет назад) ввиду удовлетворения судом ходатайства подсудимого об отказе от защитника.
    
           Согласно п.6 ст.10 Кодекса профессиональной этики адвоката при отмене поручения или по исполнении поручения,- адвокат должен предоставить по просьбе доверителя отчет о проделанной работе.
          Адвокат А. несмотря на возникшие с доверителем разногласия по поводу качества исполнения принятого поручения по защите Р. в районном суде и в связи с его отказом от защитника в соответствии со ст. 52 УПК РФ,   отчет о проделанной работе доверителю не направил, уклонившись по сути от разрешения возникшей конфликтной ситуации.
Указанные нарушения со стороны адвоката, установленные в ходе дисциплинарного разбирательства, с должной достоверностью подтверждены совокупностью представленных сторонами доводов и доказательств в их подтверждение.

     Таким образом в ходе дисциплинарного разбирательства установлены грубые нарушения адвокатом А. норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, которые выразились в принятии поручений на защиту в уголовном судопроизводстве без оформления соответствующих соглашений об оказании юридической помощи, отсутствии адвокатского производства, что само по себе является обстоятельством, свидетельствующем о неквалифицированном оказании юридической помощи. Кроме того, адвокат допустил грубое нарушение установленной в адвокатских образованиях финансовой дисциплины, что выразилось в не оформлении в установленном порядке уплаченного за оказание юридической помощи вознаграждения или компенсации расходов, связанных с исполнением поручения. Также адвокатом допущено необоснованное бездействие в вопросе о предоставлении по просьбе доверителя отчета о проделанной работе.  
              
За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (ч.2 ст.7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» №63-ФЗ).
Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодексом профессиональной этики адвоката (п.1 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката).
При определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, форма вины, иные обстоятельства, признанные советом адвокатской палаты существенными и принятые во внимание при вынесении решения (пункт 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката).
Совет путем голосования (единогласно) принял решение о применении в отношении адвоката А. меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката.
Совет отмечает, что существование и деятельность адвокатского сообщества невозможны без соблюдения корпоративной дисциплины и профессиональной этики, заботы адвокатов о своих чести и достоинстве, а также об авторитете адвокатуры.
Как отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 17 июня 2013 г. № 907-О, возложение на адвоката обязанности соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката и решения органов адвокатской палаты, а также наделение адвокатской палаты правом прекращения статуса адвоката направлены на обеспечение адвокатуры квалифицированными специалистами, обладающими высокими профессиональными и морально-нравственными качествами.
При назначении меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката, Совет учитывает соответствие назначенной меры дисциплинарного взыскания совершенному адвокатом нарушению требований профессиональной этики адвоката, с учетом его степени тяжести и обстоятельств совершения, а также обстоятельства длительности и системности неисполнения адвокатом предусмотренных законом профессиональных обязанностей.
Согласно Разъяснению Комиссии Федеральной палаты адвокатов по этике и стандартам по вопросу применения мер дисциплинарной ответственности (утв. решением Совета Федеральной палаты адвокатов от 15 мая 2018 г. (Протокол № 3), - мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката может применяться и в случае неоднократного нарушения адвокатом законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, в том числе Кодекса профессиональной этики адвоката. Систематический характер нарушений, совершенных адвокатом, может быть установлен в рамках текущего дисциплинарного производства.
С учетом указанного Разъяснения при принятии решения о мере дисциплинарной ответственности в данном случае совет учитывает, что ранее адвокат А. в течение года четырежды был подвергнут дисциплинарному взысканию за практически аналогичные нарушения, связанные с несоблюдением финансовой дисциплины и правил оформления соглашений, отсутствием адвокатских производств. Неоднократность однотипных нарушений в части ненадлежащего оформления договорных и финансовых отношений с доверителем, а также игнорирование требований о ведении адвокатского производства свидетельствует о системном непонимании адвокатом этических требований в данной части либо их сознательном и циничном игнорировании.
Принимая ранее решения об объявлении предупреждения в качестве меры дисциплинарной ответственности по результату рассмотрения последних двух дисциплинарных производств, Совет счел необходимым довести до сведения адвоката А. о том, что без немедленного изменения своего отношения к исполнению своих профессиональных обязанностей и соблюдению норм кодекса профессиональной этики адвоката каждое последующее нарушение может привести к прекращению ему статуса адвоката. Однако, как следует в том числе из установленных в ходе настоящего производства обстоятельств, нарушение адвокатом А. требований законодательства об адвокатской деятельности и кодекса адвокатской этики носит системный характер.
За нарушения  п.1, п.4 ч.1 ст.7, ч.5 ст. 21, ч.4, ч.6 ст.25 Федерального  закона  «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п.2 ст.4, ст.5, п.1, п.4 ст.8, п.6 ст.15, п.1, п.2 ст.16 Кодекса профессиональной этики адвоката, статус адвоката А. прекращен.